СЛАВЯНЕ

АХМЕД ИБН ФАДЛАН, ИБН РУСТЕ

X ВЕК

О славянах Волжской Болгарии.

  

Страна славян — ровная и лесистая, и они в ней живут. И нет у них виноградников и пахотных полей. И есть у них нечто вроде бочонков, сделанных из дерева, в которых находятся ульи и мед. Из одного бочонка добывается до 10 кувшинов меду. И они народ, пасущий свиней, как мы овец. Когда умирает у них кто-либо, труп его сжигают. Женщины же, когда случится у них покойник, царапают себе ножом руки и лица.

На другой день после сожжения покойника они идут на место, где это происходило, собирают пепел с того места и кладут его на холм. И по прошествии года после смерти покойника берут они бочонков двадцать или больше меда, отправляются на тот холм, где собирается семья покойного, едят там и пьют, а затем расходятся. И если у покойника было три жены и одна из них утверждает, что она особенно любила его, то она приносит к его трупу два столба, их вбивают стоймя в землю, потом кладут третий столб поперек, привязывают посреди этой перекладины веревку, она становится на скамейку и конец (веревки) завязывает вокруг своей шеи. После того как она так сделает, скамью убирают из-под нее, и она остается повисшей, пока не задохнется и не умрет, после чего ее бросают в огонь, где она и сгорает. И все они поклоняются огню. Большая часть их посевов из проса. Во время жатвы они берут ковш с просяными зернами, поднимают к небу и говорят: «Господи, ты который до сих пор снабжал нас пищей, снабди и теперь нас ею в изобилии».
Есть у них разного рода лютни, гусли и свирели. Их свирели длиной в два локтя, лютня же восьмиструнная. Их хмельной напиток из меда. При сожжении покойника они предаются шумному веселью, выражая радость по поводу милости, оказанной ему богом. Рабочего скота у них немного, а лошадей нет ни у кого, кроме упомянутого ниже человека. Оружие их состоит из дротиков, щитов и копий, другого оружия они не имеют. Глава их коронуется, они ему повинуются и от слов его не отступают. Местопребывание его находится в середине страны славян. И упомянутый глава, которого они называют «главой глав», зовется у них свят-малик, и он выше супанеджа, а супанедж является его заместителем (наместником). Царь этот имеет верховых лошадей и не имеет другой пищи, кроме кобыльего молока. Есть у него прекрасные, прочные и драгоценные кольчуги. Город, в котором он живет, называется Джарваб, и в этом городе ежемесячно в течение трех дней проводится торг, покупают и продают. В их стране холод до того силен, что каждый из них выкапывает себе в земле род погреба, к которому приделывают деревянную остроконечную крышу, наподобие христианской церкви, и на крышу накладывают землю. В такие погреба переселяются со всем семейством и, взяв дров и камней, разжигают огонь и раскаляют камни до высшей степени, их обливают водой, отчего распространяется пар, нагревающий жилье до того, что снимают даже одежду. В таком жилье остаются до весны. Царь ежегодно объезжает их. И если у кого из них есть дочь, то царь берет себе по одному из ее платьев в год, а если сын, то также берет по одному из платьев в год. У кого же нет ни сына, ни дочери, тот дает по одному из платьев жены или рабыни в год. И если поймает царь в своей стране вора, то либо приказывает его удушить, либо отдает под надзор одного из правителей на окраинах своих владений.

На царе “славян” лежит дань, которую он платит царю хазар; от каждого дома в его государстве - шкуру соболя. Если прибудет корабль из страны хазар в страну “славян”, то царь выедет верхом и пересчитает то, что в нем имеется, и возьмет из всего этого десятую часть. А если прибудут русы или какие-нибудь другие люди из прочих племен с рабами, то царь, право же, выбирает для себя из каждого десятка голов одну голову.

Сын царя “славян” является его заложником у царя хазар. До царя хазар дошла весть о красоте дочери царя “славян”, так что он послал сватать ее. А он высказался против него и отказал ему. Тогда тот отправил экспедицию и взял ее силой, хотя он иудей, а она мусульманка. Итак, она умерла, находясь у него. Тогда он послал, требуя вторую его дочь. Как только это известие дошло до царя “славян”, он упредил это и выдал ее замуж за царя князя племени эскэл, который находится, под его властью, боясь, что он отнимет ее у него силой, как он это сделал с ее сестрой. Направо же, царя “славян” побудила написать государю халифу и попросить его, чтобы он построил для него крепость, боязнь царя хазар.

Я не видел среди славян ни одного человека, который был бы красным румяным, но большинство из них больны. В ней этой стране они в большинстве случаев умирают от колик , так что они, право же, бывают даже у их грудных детей

Пища их - просо и мясо лошади, но и пшеница и ячмень у них в большом количестве, и каждый, кто что-либо посеял, берет его для самого себя. У царя нет на это никакого права, кроме лишь того, что они платят ему в каждом году от каждого дома шкуру соболя".  Если же он предложит отряду войска совершить набег на одну из стран, и он награбит, то он царь имеет долю вместе с ними. Каждому, кто у себя устраивает свадьбу или созывает званый пир, необходимо сделать отчисление царю, в зависимости от размеров пиршества,- “сахрадж”медового набиза и некоторое количество скверной пшеницы. Так как земля их черная вонючая, а у них нет помещений, в которых они складывали бы свою пищу, то, право же, они выкапывают в земле колодцы и складывают в них пищу, так что проходит для нее лишь немного дней, как она портится, воняет гнилью и ею нельзя пользоваться.

У них совершенно нет ни оливкового масла, ни масла сезама, ни животного жира, и, право же, они употребляют вместо этих жиров рыбий жир, и все, что они с ним употребляют, бывает вонюче от жира, и они сами из-за этого бывают вонючи от жира.

Они делают из ячменя похлебку, которую хлебают девушки и отроки. А иногда варят ячмень с мясом, причем господа едят мясо, и кормят девушек ячменем. Но если это мясо бывает голова козла, то девушки получают возможность поесть мяса.

Все они носят шапки. Когда царь едет верхом, он едет один, без отрока, и с ним нет никого. Итак, когда он проезжает по базару, никто не остается сидящим, - каждый снимает с головы свою шапку и кладет ее себе подмышку. Когда же он проедет мимо них, то они опять надевают свои шапки себе на головы. И точно так же все, кто входит к царю, мал и велик, включительно до его сыновей и братьев, лишь только посмотрят на него, как тотчас снимают свои шапки и кладут их себе подмышку. Потом они кивают головами в сторону царя, приседают, потом остаются стоять, пока он не приглашает их сесть, причем каждый, кто сидит перед ним, право же, сидит, стоя на коленях, и не вынимает своей шапки и не показывает ее, пока же выйдет от него, надевая ее только в это время.

Одно из их правил таково, что если у сына какого-либо человека родится ребенок, то его берет к себе его дед, прежде его отца, и говорит: “Я имею большее право, чем его отец, на его воспитание, пока он не сделается взрослым мужем”.

И если умирает из их числа человек, то ему наследует его брат, прежде его сыновей. Итак, я наставил царя, что это не дозволено, и наставил его, каковы “правильные” законы наследования, пока он их не уразумел.

Я не видал нигде большего количества молний, чем в их стране. Если молния ударит в дом, то они не приближаются к нему и оставляют его таким, каким он есть, и также все, что в нем находится, - человека и имущество и все прочее, - пока не уничтожит его время. И они говорят: “Это дом тех, на которых лежит гнев”.

И если один человек из них убьет другого человека намеренно, они казнят его в возмездие за него. Если же он убьет его нечаянно, то делают для него ящик из дерева халанджа, кладут его внутрь этого ящика, заколачивают его над ним гвоздями и кладут вместе с ним три лепешеи и кружку с водой. Они водружают для него три бревна, наподобие палок верблюжьего седла, подвешивают его между ними и говорят: “Мы помещаем его между небом и землей, чтобы достигло его действие дождя и солнца. Авось бог смилостивится над ним”. И он остается подвешенным, пока не износит его время и не развеют его ветры.

И если они увидят человека, обладающего подвижностью и знанием вещей, они говорят: “Этот более всего достоин служить нашему господу”. Итак, они берут его, кладут ему на шею веревку и вешают его на дерево, пока он не распадется на куски. Право же, переводчик царя рассказал мне, что некий синдиец попал в эту страну и оставался у царя короткое время, служа ему. И был он ловок, понятлив. И вот одна группа людей из их числа захотела отправиться по своим торговым делам. А этот синдиец попросил разрешения царя отправиться вместе с ними Он же царь запретил ему это. А он синдиец настаивал на этом перед ним, пока он не разрешил ему. Итак, он отравился вместе с ними на корабле. И вот, они увидели, что он подвижен, сметлив, сговорились между собой и сказали: “Этот человек превосходен для служения нашему господу, так отправим же его к нему”. Они следовали на своем пути мимо леса. Итак, они вывели его к нему, наложили на его шею веревку, привязали его на вершине высокого дерева, оставили его и отправились дальше.

Если они едут в дороге и один из них захочет помочиться и помочиться, имея при себе оружие, то его обберут, - возьмут его оружие, его одежды , и все, что с ним имеется. Это их правило. А кто сложит с себя оружие, положит его в сторону и тогда помочится, то они не препятствуют ему.

Мужчины и женщины спускаются к реке и моются вместе голые, не закрываются друг от друга и не совершают прелюбодеяния никоим образом и никаким способом. А кто из них совершит прелюбодеяние, кто бы он ни был, то заколотят для него четыре сошника, привяжут к ним обе его руки и обе ноги и рассекут его топором от затылка до обоих его бедер. И таким же образом они поступают и с женщиной. Потом каждый кусок его и ее вешается на дерево. Я не переставал прилагать старания, чтобы женщины закрывались от мужчин при купаньи, но это мне не удалось.

И они убивают вора так же, как убивают прелюбодея.